Приветствую Вас, Гость

Самуил Маршак "Про одного ученика и шесть единиц"


Пришел из школы ученик И запер в ящик свой дневник.

- Где твой дневник? - спросила мать. Пришлось дневник ей показать.

Не удержалась мать от вздоха, Увидев надпись: "Очень плохо".

Узнав, что сын такой лентяй, Отец воскликнул: - Шалопай!

Чем заслужил ты единицу? - Я получил ее за птицу.

В естествознании я слаб: Назвал я птицей баобаб.

- За это, - мать сказала строго, - И единицы слишком много!

- У нас отметки меньше нет! - Промолвил мальчик ей в ответ.

- За что вторая единица? - Спросила старшая сестрица.

- Вторую, если не совру, Я получил за кенгуру.

Я написал в своей тетрадке, Что кенгуру растут на грядке.

Отец воскликнул: - Крокодил, За что ты третью получил?!

- Я думал, что гипотенуза - Река Советского Союза.

- Ну, а четвертая за что? - Ответил юноша: - За то,

Что мы с Егоровым Пахомом Назвали зебру насекомым.

- А пятая? - спросила мать, Раскрыв измятую тетрадь.

- Задачу задали у нас. Ее решал я целый час,

И вышло у меня в ответе: Два землекопа и две трети.

- Ну, а шестая, наконец? - Спросил рассерженный отец.

- Учитель задал мне вопрос: Где расположен Канин Нос?

А я не знал, который Канин, И указал на свой и Ванин...

- Ты очень скверный ученик, - Вздохнув, сказала мать.

- Возьми ужасный свой дневник И отправляйся спать!


--- Ленивый сын поплелся прочь, Улегся на покой.

И захрапел. И в ту же ночь Увидел сон такой.

Жужжали зебры на кустах В июльскую жару.

Цвели, качаясь на хвостах, Живые кенгуру.

В сыром тропическом лесу Ловил ужей и жаб

На длинном Ванином Носу Крылатый баобаб.

А где-то меж звериных троп, Среди густой травы,

Лежал несчастный землекоп Без ног, без головы.

На это зрелище смотреть Никто не мог без слез...

- Кто от него отрезал треть? - Послышался вопрос.

- От нас разбойник не уйдет. Найдем его следы!

- Угрюмо хрюкнул бегемот И вылез из воды.

- Я в порошок его сотру! - Воскликнул кенгуру.

- Он не уйдет из наших лап! - Добавил баобаб.


--- Вскочил с постели ученик В шестом часу утра.

Пред ним лежал его дневник На стуле, как вчера...